Собака Метцгера - Страница 39

Она свернула вправо, быстро изменив направление, а Иммельман высунул руку из окна. Владелец оранжевого «ауди» поколебался, но приостановился, чтобы дать Маргарет возможность вырулить к высоким деревьям, растущим на краю поля.

— Впереди деревья, солнышко, — нежным голосом предупредил Иммельман. — Возьми правее.

Через несколько секунд он проговорил громко и отрывисто:

— Дерево! Одно! Большое! …Да что ты делаешь, черт побери?

— Очень большие деревья, ну и что? Ты тут болтал, что Уилл Роджерс держал лошадей, значит, где-то есть тропа…

Несмотря на то, что она ехала относительно медленно, деревья мелькали в лобовом стекле как частокол.

— Лошади не живут среди деревьев! — объяснил Иммельман.

— Знаю, но здесь должны быть тропы для них, там, где деревья уже достаточно большие, и под их кронами имеется свободное пространство.

Переваливаясь через выступающие корни, они поднимались по небольшому склону. Машину несколько раз сильно подбросило. Казалось, что она бесцельно мечется среди стволов. Иммельман крепко вцепился в дверцу и щиток, но когда Маргарет резко повернула и автомобиль перелетел через камень, он все-таки ударился головой о крышу.

— Ты в порядке?

Он сидел с закрытыми глазами, голова перекатилась по спинке сиденья. Оставалось неясным, кивнул он в ответ или просто свернул шею. Ей пришлось остановиться, тогда хитрый Иммельман открыл глаза и улыбнулся.

— Я же тебя спросила: ты в порядке?

— Уже лучше. Останься-ка здесь.

Он вылез из машины и побежал среди деревьев, глядя вниз, как ищейка. Маргарет он казался похожим на футболиста, который увертывается от мяча. Неожиданно он растянулся во весь рост, споткнувшись о корень, поднялся, побежал снова и исчез среди деревьев. С неба вновь донеслось гудение самолета, звучавшее еще более устрашающе, поскольку здесь оно не сливалось с ревом автомобильных двигателей.

Может быть, она где-то допустила ошибку? Вообще-то Иммельман должен больше нее знать о лошадях и верховой езде. Найдет ли он эту тропу? Она вдруг вся затряслась. Это я, я, маленькая женщина, которая сидит одна в лесу, в этом автомобиле… Нет, это не жуткий сон, который мне снится. Какой ужас… Я же могу здесь запросто погибнуть… Почему я не хочу быть одна в этот момент?

Где-то сбоку возник Иммельман, и она вздрогнула от счастья. По позвоночнику прошла теплая волна, и Маргарет выдохнула:

— Ох.

— Давай за мной.

Он побежал вперед, Маргарет включила передачу и поехала за ним как во сне, стараясь не упускать из виду подпрыгивающую мускулистую спину. Казалось, что она в гипнотическом сне плывет среди моря деревьев. Тело оставалось почти безучастным к происходящему, действовали только руки, лежащие на руле, и глаза, оценивающие пространство, которое следовало преодолеть по извилистым тропам. Один раз она так удачно вписалась в пространство между двумя близко растущими стволами, что даже обошлась без царапин.

Наконец, лес остался позади, Иммельман поджидал ее на поляне. Она остановилась, трясущимися руками открывая дверцу.

— Таксист, отвезите в банк! Там, выше, свободное пространство.

Глаза Маргарет проследили за его указательным пальцем.

Она двинулась вперед, к просвету между деревьями. Это оказалась старая тропа, заросшая высокой травой, но зато без толстых корней.

— Ты гений, Маргарет, — с уважением изрек Иммельман.

— Это уж точно.

— Отличная вещь — старая лошадиная тропа. А вдруг она приведет нас обратно к ранчо?

— Досадно.

— Это окончательно погубит такой славный денек.

Кеплер сидел во взятом напрокат «шевроле» на обочине шоссе в трехстах ярдах от входа в государственный парк. На краю окна лежал свернутый в несколько раз пиджак, в который он предусмотрительно замотал ствол винчестера. В этом виде стрельбы нет ничего особенного, вся штука лишь в адекватной подготовке, полном спокойствии и выполнении неторопливых экономичных движений.

В обойме винтовки модели Маннлихера находится три толстых тяжелых патрона, поэтому результат ее действия чувствуется сразу. Но в данном случае ставится задача точного попадания в цель. Стальная пуля «магнума» пролетит со скоростью пятнадцать сотен футов в секунду и пронзит дверцу автомобиля. Кеплер пристально вглядывался в телескопический прицел. Вход в парк казался странной круглой ареной, состоящей из зеленой листвы, неестественно яркой и четкой. На этом расстоянии даже шум не доносился, как будто он наблюдал за происходящим через наглухо закрытое окно. Кеплер настроил перекрестье на одуванчик, затем прошел по стебельку и камням и сконцентрировался на самой середине входа. Сразу же после выстрела, пока звук еще не достиг их ушей, ему придется в считанные секунды восстановить равновесие от отдачи, загнать патрон и вновь прицелиться.

Попутно Кеплер наблюдал за движением на шоссе, по которому уже тащились автомобили, выехавшие с бейсбольного поля и из рощи для пикника на другой стороне парка. Услышав рев самолетных двигателей, он понял — что-то произошло. Они рассчитывали, что появится только один самолет, а их было явно несколько. Через пять-шесть секунд мимо промчался фургон Китайчика, направляясь куда-то на запад в веренице иностранных автомобилей. Кеплер уже вознамерился просигналить, но сообразил, что что-то не вяжется — автомобили выезжали из парка слишком быстро. Через телескопический прицел Кеплер взглянул на лица водителей, но не прочел на них тревоги или беспокойства. Один автомобилист смеялся, сидевшая рядом девушка вдруг поцеловала его в щеку. Нет, никто ни от кого не убегает, но все-таки самолет должен быть только один…